| Главная » Статьи » Историография |
Историография первомайской акции политических ссыльных Нарыма
| 25.05.2009 Автор: Исачкин Сергей Павлович Спорным моментом в советской историографии являлся вопрос о революционном значении первомайской акции, проведенной ссыльными Нарыма в 1912 г. Он был самым непосредственным образом связан с проблемой персонификации истории, поскольку в общей массе работ особая роль в организации маевки отводилась В.В. Куйбышеву и Я.М. Свердлову. Первым к рассматриваемому вопросу обратился в 1923 г. В.М. Косарев. В своих воспоминаниях он дал в целом объективное описание соответствующему событию, верно определив количество арестованных по данному делу. Однако автор не склонен был конкретно выделять кого-либо из руководителей маевки, объединяя их под общим названием «наша группа» [1]. Такое понимание ситуации было характерно и для других публикаций 20-х гг. Так, Н.В. Нелидов не только не выделял роли Я.М. Свердлова в изучаемом мероприятии, но отмечал непричастность к нему «товарища Андрея». И, тем не менее, утверждал Н.В. Нелидов, Я.М. Свердлов в качестве наказания за организацию маевки был переведен в Максимкин Яр – одно из самых отдаленных мест ссылки [2]. Следует отметить, что последний вывод автора являлся глубоким заблуждением. К настоящему моменту достоверно известно, что Я.М. Свердлов в Максимкин Яр был отправлен 3 июля 1911 г., т. е. за десять месяцев до первомайских событий, а в период их развертывания в 1912 г. он находился в селе Колпашево – за 100 верст от Нарыма [3]. Больше в Максимкин Яр Я.М. Свердлов никогда не возвращался. После смерти В.В. Куйбышева внимание советских историков было сосредоточено в основном на фактах его биографии. Начиная с 1935 г. главным среди руководителей первомайских выступлений в Нарыме стал называться именно В.В. Куйбышев. Правда, сами эти события ошибочно были отнесены к 1911 г. [4] В исторической литературе конца 30-х – середины 40-х гг. В.В. Куйбышев был представлен единоличным организатором маевки [5]. Такой вывод содержался даже в работе Н.А. Кудрявцева, полностью посвященной Я.М. Свердлову [6]. В рассматриваемое время ученые и мемуаристы постепенно придали нарымской маевке значение крупной демонстрации с участием ссыльных и местного населения. По воспоминаниям М.М. Васильева, общее число ее участников составило 200 человек [7]. Откуда автор взял эти данные, неизвестно до сих пор, но именно они с недопустимой легкостью стали распространяться в советской историографии. Впрочем, в 30 – 40-е гг. процесс изучения рассматриваемого вопроса имел и положительные стороны, связанные со специальным исследованием истории революционных маевок в Сибири. Этой работой занимались Ф.А. Кудрявцев, Г.А. Колодинский и В.И. Шемелев. Благодаря им в конце 30-х гг. были даны достаточно объективные представления о праздновании 1 Мая ссыльными Нарыма [8]. Особенно это относится к В.И. Шемелеву. Его статья, помещенная на страницах журнала «Сибирские огни», была написана на основе жандармских архивов, дореволюционной печати, некоторых других документов, поэтому неудивительно, что в ней не было ни восхвалений В.В. Куйбышеву и Я.М. Свердлову, ни завышенных данных о количестве участников нарымской маевки 1912 г. Видимо, автор даже сам испугался своей правдивости. По крайней мере, работа была подписана лишь начальными буквами его имени и фамилии. Данную публикацию следует рассматривать как подготовительный материал к изданию исторической справки «Революционные маевки в Сибири». Она редактировалась непосредственно В.И. Шемелевым. Однако скорее всего под давлением идеологических органов он вынужден был включить в текст данные о 200 демонстрантах в Нарыме во главе с В.В. Куйбышевым. Более того, в статье утверждалось, будто в 1912 г. «проведением первомайского праздника в стране руководил товарищ Сталин» [9]. Этим давалось понять, что и в подготовке рассматриваемой маевки косвенное участие принимал «великий вождь». Таким образом, конечный результат работы В.И. Шемелева оказался хуже текущего. Анализируемая историческая справка скорее напоминала пропагандистский материал популярного характера. Не изменилась оценка первомайских событий в Нарыме и в 1950-е гг. Этого не случилось даже после ХХ съезда КПСС. А в третьем издании воспоминаний К.Т. Свердловой по-прежнему говорилось о значительном размахе празднования, об участии в нем местного населения, об особой роли В.В. Куйбышева и Я.М. Свердлова в его подготовке. При этом, чувствуя явное несоответствие между активной работой Я.М. Свердлова в данном направлении и его отсутствием во время маевки, автор пыталась дать соответствующее объяснение. Оказывается, выполнив свои функции по организации мероприятия, он сам попросил у пристава перевода в Колпашево с целью обеспечить себе «железное алиби» [10]. Однако в это трудно поверить, так как подобные переводы осуществлялись отнюдь не по просьбе политических ссыльных и не в удобное для них время. Не менялось положение дел и в начале 1960-х гг. Старая оценка рассматриваемых событий и прежние цифровые данные фигурировали даже в фундаментальных монографиях, например в книге В.П. Сафронова [11]. Перелом наступил с выходом работы Э.Ш. Хазиахметова о ссыльных большевиках Нарымского края. В ней на основании документальных источников наконец-то была дана чисто научная оценка изучаемой политической акции. Затем автор опубликовал тезисы, специально посвященные деятельности В.В. Куйбышева в сибирской ссылке, и историографическую статью, где рассматривался анализируемый вопрос. По его мнению, в маевке «могли принять участие немногим более 30 ссыльных большевиков». Роль Я.М. Свердлова ученый никак не выделял, а к В.В. Куйбышеву относился как к одному из инициаторов и активных участников данных событий [12]. Выводы Э.Ш. Хазиахметова плодотворно сказались на исследованиях сибирских историков. По крайней мере, в обобщающих трудах по революционному движению в крае искаженные факты уже не приводились, а в статье Ю.И. Секненкова о первомайских выступлениях политических ссыльных в Сибири рассматриваемая акция трактовалась вполне объективно [13]. Однако все это практически не коснулось работ ученых европейской части страны. Более того, в некоторых из них вопрос еще в большей степени был запутан. Так, в книге В.Н. Дворянова утверждалось, будто «открытая политическая демонстрация» 1 мая 1912 г. вблизи Нарыма возглавлялась В.В. Куйбышевым и Я.М. Свердловым. Однако хорошо известно, что последний в данное время находился в Колпашеве. При этом число участников маевки определялось сотней человек без каких-либо объяснений [14]. Скорее всего автор посчитал прежнее количество демонстрантов слишком завышенным и решил сократить его вдвое. А может быть, он полагал, что половину участников маевки составляли местные жители, и зафиксировал лишь число политических ссыльных. В любом случае с научной точки зрения его поступок необъясним. В биографических же трудах центральных издательств рассматриваемые события никаких изменений не претерпели. Это в равной степени можно отнести и к публикациям конца 80-х гг., когда история КПСС активно пересматривалась. Так, в биографии В. В. Куйбышева, написанной в 1988 г., присутствовала старая концепция изучаемого вопроса, сформулированная еще в 30-е гг. [15] Объективное освещение событий 1 мая 1912 г. в окрестностях Нарыма стало возможным после обнаружения некоторых жандармских и судебных материалов, помещенных впоследствии в соответствующем сборнике документов. В них констатировалось, что в населенном пункте «сорганизовалась обособленная группа административных ссыльных» из 25-30 лиц. Из них 21 человек был арестован «за участие в первомайской демонстрации», но к дознанию привлечено лишь 19 [16]. В документах ни слова не говорится об участии в ней местных жителей и этому можно верить. Контакт репрессированных революционеров с населением во время политических акций всегда рассматривался жандармами как чрезвычайное происшествие. Поэтому подобные сведения в обязательном порядке докладывались вышестоящему начальству. Так произошло, например, в случае политических похорон А. Г. Узунашвили в селе Колпашево. В них летом 1912 г. приняли участие «50 человек ссыльных и толпа местных жителей» [17]. Таким образом, данные о 200 демонстрантах во время празднования 1 мая в Нарыме являются в несколько раз завышенными. Интересно, что сам В.В. Куйбышев в своих воспоминаниях называл данную маевку «пустяковым делом», не представлявшим «никакой опасности для царского правительства». Он даже не ожидал, что за участие в ней вообще могут арестовать. Забыл В. В. Куйбышев и точную дату ее проведения, отодвинув события на год раньше [18]. Видимо, именно это внесло дезинформацию в ряд публикаций 1935 г., когда мемуары автора были опубликованы впервые. Следует также подчеркнуть, что празднование 1 Мая нарымскими ссыльными не представляло для них особого риска. По статье № 125 Уголовного уложения суровое наказание предусматривалось за проведение антиправительственных демонстраций в крупнонаселенных городах и рабочих центрах. За митинг, организованный по сути дела в тайге, осудить было практически невозможно. В результате все обвиняемые были оправданы. Однако до этого момента им пришлось некоторое время провести в томской тюрьме, поэтому поступок ссыльных социал-демократов Нарыма можно считать довольно смелым шагом в их борьбе против существующего режима. ПРИМЕЧАНИЯ: 1. Косарев В. Нарымская ссылка// Сб. истпарта № 1. Сиббюро РКП (большевиков). Новониколаевск, 1923. С.18. 2. Нелидов Н. Яков Михайлович Свердлов – «Товарищ Андрей» // Яков Михайлович Свердлов. Л.,1926. С.37,38. 3. Свердлова К.Т. Яков Михайлович Свердлов. 3-е изд.М., 1957. С.165,166,181. 4. Виноградов-Ягодин Ф. Из жизни В. В. Куйбышева // Каторга и ссылка. 1935. № 1. С.35; Валериан Владимирович Куйбышев. Жизненный путь большевистского борца // Борьба классов. 1935. № 1-2. С.4. 5. Бузурбаев Г.У. В.В. Куйбышев в Сибири. Новосибирск,1939. С.96; Викторов В.В. В. Куйбышев – верный сын большевистской партии. М., 1944. С.11. 6. Кудрявцев Н. Я. М. Свердлов в Нарымской ссылке. Новосибирск, 1941. С.39. 7. Валериан Владимирович Куйбышев: Материалы к биографии. Период подполья. М., 1936. С.91. 8. Кудрявцев Ф., Колодинский Г. Первые маевки в Сибири (1899 – 1916). Иркутск, 1939. С.62; В. Ш. Маевки в Сибири // Сибирские огни. 1938. № 2. С.152,153. 9. Революционные маевки в Сибири. Новосибирск, 1940. С.30,31. 10. Свердлова К.Т. Указ. соч. С.181,182. 11. Сафронов В.П. Октябрь в Сибири. Красноярск, 1962. С.113,114. 12. Хазиахметов Э.Ш. Большевики в Нарымской ссылке. Новосибирск, 1967. С.143,144; Он же. В. В. Куйбышев в сибирской ссылке(1907-1917 гг.)// Куйбышев Валериан Владимирович: Тез. докл. науч. конф., посвящ. 100-летию со дня рожд. В. В. Куйбышева. Омск, 1988. С.27; Он же. Освещение истории сибирской политической ссылки 1905-1917 гг. в советской историографии середины 30-х – середины 50-х гг. // Революционная и общественная деятельность ссыльных большевиков Сибири. Омск, 1989. С.73. 13. Секненков Ю.И. Первомайские выступления политических ссыльных в Сибири (1910 – 1912) // Ссыльные революционеры в Сибири. (ХIХ в. – февраль 1917 г.). Вып. 11. Иркутск, 1989. С.172,173. 14. Дворянов В.Н. В сибирской дальней стороне. 2-е изд. Минск, 1985. С.192. 15. Валериан Владимирович Куйбышев: Биография. 1988. С.44. 16. Нарымская ссылка (1906 – 1917 гг.): Сб. документов и материалов о ссыльных большевиках. Томск, 1970. С.162,164,166. 17. Там же. С.165. 18. Куйбышев В.В. Эпизоды из моей жизни. 2-е изд. М., 1957. С.42. | |
| Просмотров: 808 | Рейтинг: 0.0/0 |
| Всего комментариев: 0 | |