Режим содержания заключенных в Акатуйской каторжной тюрьме определялся специальной инструкцией – «Правила о содержании ссыльнокаторжных в Акатуйской тюрьме», которая была утверждена в марте 1895 г. приказом по Нерчинской каторге.[1] «Правила…» были составлены на основе положений Устава о ссыльных, Устава о содержащихся под стражей, Уложения о наказаниях, Приказов по Нерчинской каторге, Общей тюремной инструкции, распоряжений властей. Для сведения заключенных, «Правила…» были развешены в каждой камере тюрьмы. Именно на основе этого документа тюремная администрация проводила политику уравнивания в правах уголовных и политических заключенных.

Первые главы инструкции представляли собой выдержки из Устава о ссыльных о разделении ссыльнокаторжных по разрядам в зависимости от срока наказания и срока отбытого заключения. Согласно этим положениям, все ссыльнокаторжные по срокам наказания делились на три разряда:

- первый разряд – осужденные на сроки от 12 до 20 лет и бессрочные;

- второй разряд – осужденные на сроки от 8 до 12 лет;

- третий разряд – осужденные на сроки от 4 до 8 лет[2].

Кроме этого, в зависимости от срока отбытого заключения, все каторжане подразделялись на разряды испытуемых, исправляющихся и внетюремный. Перевод заключенных в очередной разряд и приобретение связанных с этим льгот был привязан к сроку наказания. Все заключенные разряда испытуемых содержались в ножных кандалах, а бессрочные еще и в ручных. По истечении определенного времени, заключенные переводились в разряд исправляющихся и с них снимались кандалы. Срок испытуемости был следующим: бессрочные – 8 лет, осужденные на срок свыше 20 лет – 5 лет, от 15 до 20 лет – 4 года, от 12 до 15 лет – 2 года, от 6 до 10 лет – 1,5 года, и от 4 до 6 лет – 1 год. Кроме содержания в кандалах, заключенным разряда испытуемых ежемесячно брили правую половину головы[3].

От ношения кандалов и бритья головы освобождались женщины, кроме осужденных на бессрочную каторгу. От кандалов освобождались также и больные заключенные.

Подавшие в течение срока испытуемости «надежду на исправление доказательствами покорности начальству, воздержанности, опрятности и трудолюбия», с разрешения руководства каторги переходили в разряд исправляющихся[4].

В следующий разряд – внетюремный, ссыльнокаторжные первого разряда переводились через три года после перечисления в разряд исправляющихся; каторжные второго разряда – через два года; каторжные третьего разряда – через один год. Заключенным этого разряда разрешалось проживать вне стен тюрьмы, в собственных домах или тюремных помещениях, но не дальше одной версты от тюрьмы. Им разрешалось вступать в брак[5].

Были предусмотрены и некоторые возможности для сокращения заключенным сроков наказания. Например, всем вообще заключенным Нерчинской каторги срок наказания по суду, за исключением времени, проведенного в пути, сокращался на треть. Также всем заключенным разряда исправляющихся, при отсутствии взысканий, каждые 10 месяцев заключения считались за один год.

По истечении срока заключения, ссыльнокаторжные освобождались из тюрьмы и распределялись на поселение. При этом, бессрочные могли быть освобождены только по отбытии, как минимум, 20-летнего срока заключения. Распределение на поселение зависело от поведения заключенного в тюрьме и «степени проявленного раскаяния». Наиболее строптивые и опасные распределялись в Якутскую область, менее опасные и раскаявшиеся – в более близкие места поселения.[6]

На работы ссыльнокаторжные тюремных разрядов выводились под конвоем, внетюремного – самостоятельно, но работали под надзором. Время и продолжительность работ зависели от времени года.[7] Наибольшая продолжительность рабочего дня была летом – 11 часов. Работы начинались в 5 часов утра и продолжались с 3-часовым перерывом до 7 часов вечера. Весной и осенью рабочий день составлял 8,5-10 часов, зимой – 7 часов. Однако при урочной системе, которая действовала в Акатуе, работы завершались после окончания урока. От работ освобождались только больные заключенные. Инвалиды и слабосильные использовались на более легких внутритюремных работах. Нетрудоспособные заключенные после медицинского освидетельствования переводились в богадельни. Работы не производились по воскресеньям и в дни религиозных праздников.[8]

Пищевое и одежное довольствие производилось по общим положениям, принятым на Нерчинской каторге. Общий обед в тюрьме был в 11 часов. Так как рабочие партии на них не попадали, то их доля оставалась в котле и к моменту прибытия заключенных с рудника пища разогревалась. Нары в камерах в течение дня были подняты. Мытье полов производилось в понедельник и пятницу. Печи в зимнее топились до обеда, т.е. до 11 часов. Еженедельно, по субботам, заключенных водили в баню, после чего они меняли белье. Порванную одежду при вечерней поверке необходимо было сдать надзирателю, за ночь ее чинили и утром возвращали заключенному.[9]

Согласно «Правилам…», в обязанности заключенным вменялось исполнение всех приказов тюремного начальства и выполнение всех установленных правил. По утреннему звонку каждый заключенный должен был встать, свернуть постель, умыться и выйти на утреннюю поверку и молитву. По второму звонку необходимо было построиться в группы в соответствии с произведенной накануне разбивкой на работы. Чувствующие недомогание отправлялись в лазарет и, если фельдшер давал разрешение, они освобождались от работ. После прибытия конвоя партия отправлялась на работы по 4 человека в шеренге. Если работ не было, то заключенных на 1,5 часа выводили на прогулку в тюремную ограду. В тюрьме необходимо было соблюдать тишину, были запрещены все игры, пение.

По вечернему звонку работы прекращались и заключенные возвращались в тюрьму. По второму звонку они строились покамерно во дворе, где производилась поверка. Во время вечерней поверки происходила проверка всех вещей заключенных, объявлялись приказы, пелись молитвы. После этого происходила вторичная поверка в каждой камере, после чего камеры запирались на ночь. Камеры должны были запираться и днем, но этот вопрос был оставлен на усмотрение начальника тюрьмы. Отбой летом был через час после вторичной поверки, а зимой не позднее 9 часов вечера[10].

При входе в камеру начальства или при встрече во дворе заключенные обязаны были встать по стойке «смирно» и снять шапки. При посещении руководством рабочих мест, заключенные должны были отложить инструменты в сторону, и также стать по стойке «смирно» и снять шапки. На приветствие начальствующих лиц необходимо было отвечать «Здравия желаю!». При разговоре отвечать необходимо было ровным и спокойным голосом, не размахивая руками и не сходя с места. Невежливое обращение подлежало наказанию без всяких различий, к какой категории принадлежит или принадлежал заключенный[11].

Далее в инструкции шли разделы, написанные специально для политических преступников на основе указаний МВД и местных властей. Сюда относились разделы, посвященные переписке, свиданиям, чтению книг и личным деньгам заключенных. В полном соответствии с указаниями МВД, переписка и свидания политическим заключенным разрешались только с ближайшими родственниками. Писать разрешалось дважды в месяц, вся корреспонденция подвергалась тщательной проверке, все подозрительные отправления изымались. Свидания происходили в воскресные и праздничные дни, в специальной комнате[12].

Читать разрешалось только книги научного содержания, в которых не было разделов «внутреннего обозрения». Согласно инструкции, чтение допускалось только в свободное от работы время и в виде поощрения за усердный труд и хорошее поведение. Каждая книга после прочтения заключенными просматривалась начальником тюрьмы. Если в ней имелись какие-либо пометки, подчеркивания, другие «загадочные знаки», то их необходимо было стереть. Все допущенные в тюрьму книги подписывались начальником тюрьмы[13].

Личные деньги и вещи заключенных подлежали изъятию под расписку и должны были храниться – вещи в цейхгаузе, а деньги в денежном ящике. Все поступаемые на имя заключенных деньги хранились на особом счете, причем движение средств на счете записывалось в специальную книгу. Расходовать эти средства разрешалось только для улучшения быта всех заключенных – выписку книг и журналов, украшение церкви, приобретение постельных принадлежностей, покупку чая, сахара и табака. На эти цели разрешалось ежемесячно расходовать не более трех рублей. При выходе в вольную команду разрешалось потратить всю имеющуюся сумму на обзаведение хозяйством[14].

Согласно следующему разделу инструкции, проступки, за которые по общим законам не полагается заключения в тюрьму и лишения всех прав состояния, для ссыльнокаторжных признаются маловажными. К этим же проступкам относились кратковременные отлучки с места работ, не признаваемые побегом. За проступки этой категории предусматривались следующие наказания: плети до 20 ударов и розги до 100 ударов, увеличение срока каторжных работ или срока испытуемости и повторное наложение оков, в зависимости от разряда, заключенных вольной команды могли перевести в тюрьму на срок до одного года. Кроме этих наказаний, заключенных разрешалось помещать в карцер на определенный срок. Ссыльнокаторжных женщин, вместо телесного наказания помещали в карцер на срок до десяти дней. Кроме взысканий, заключенных могли на некоторое время лишить прав на свидание, переписку, чтение книг, дополнительное питание и т.д[15].

Таким образом, «Правила о содержании ссыльнокаторжных в Акатуйской тюрьме» были составлены на основе общих положений о каторге, действующих в стране. В них было несколько разделов, которые касались в первую очередь государственных преступников, но никаких серьезных ограничений эти разделы не содержали. Они лимитировали объем переписки, свиданий и использования личных денег заключенными. В целом, режим Акатуйской тюрьмы ничем особым не отличался от других тюрем. Наличие политических преступников приковывало постоянное внимание руководства, которое требовало неукоснительного выполнения «Правил содержания…». Только более строгим выполнением режима заключения Акатуйская тюрьма и отличалась от других.

В 1895 г. возник вопрос о применении к политическим преступникам положения общей тюремной инструкции о разделении заключенных на десятки с круговой порукой за побеги. Военный губернатор области считал, что эта мера в отношении государственных преступников неприменима в силу их сплоченности и дружеских отношений. На это ГТУ ответило, что государственных преступников следует включать в десятки к уголовникам. Несмотря на такое распоряжение руководства, в «Правилах…» никаких изменений сделано не было[16].

Положения «Правил…» были актуальны в течение 10 лет, пока политические заключенные Нерчинской каторги были сосредоточены в Акатуйской тюрьме. В связи с резким увеличением количества таких заключенных в 1906-07 гг. их стали размещать не только в Акатуе, но и в других тюрьмах каторги. Особая инструкция для Акатуйской тюрьмы потеряла свое значение, и в 1912 г. Иркутский генерал-губернатор Л.М. Князев отдал распоряжение разработать общую инструкцию для всех тюрем каторги без исключения[17].

Кроме того, в 1910 г. была разработана инструкция для заключенных внетюремного разряда Акатуйской тюрьмы. В ней предписывалось для вольной команды строить дома, а не землянки и только на земле, принадлежащей тюрьме. Землянки и каменушки было необходимо выкупить у заключенных и по мере их освобождения снести. Все дома должны были находиться на небольшом удалении от тюрьмы, чтобы не затруднять надзор за их хозяевами. Спустя два года, в 1912 г. эта инструкция была распространена и на другие тюрьмы Нерчинской каторги[18].

Примечания: