| Главная » Статьи » Дореволюционный период |
Каторга первой половины XIX века: проблема формиования новой концептуальной модели российского законодательства
| 21.11.2009 Автор: Степанова Наталья Григорьевна Иркутская государственная сельскохозяйственная академия В Российской империи первой половины XIX века проходил процесс законодательного оформления института каторжных работ. Перед правительством стояла сложная задача разработки и принятия нормативных документов, соответствующих требованиям того времени. Результатом изучения тюремных преобразований за рубежом, материалов пенитенциарных конгрессов, съездов ученых и практиков по тюремному делу в США и странах Западной Европы, в контексте государственных преобразований и реформирования тюремной системы стало создание законодательства, в котором формировалась новая концептуальная модель российской каторги. На протяжении нескольких веков тематика российской каторги вызывала большой интерес политических и общественных деятелей, ученых и практикующих юристов, о чем свидетельствует накопленный огромный разноплановый историографический материал - монографии, статьи, исследования проектов предлагаемых пенитенциарных преобразований, служебных докладов и отчетов, большое количество заметок. Об актуальности проблемы на современном этапе можно судить по новым подходам, которые наметились в историко-правоведческом исследовании каторги: заметно возрос интерес ученых к проблемам тюремных преобразований и реформирования отечественного института каторжных работ, пересматривается ряд положений и выводов по истории российской каторги[1]. Несмотря на достаточно широкий круг специалистов, изучавших и изучающих историю российской каторги, научная разработанность темы не может считаться завершенной. На незавершенность указывает и недостаточное исследование законодательства, регламентирующего ссылку в каторжные работы. Как правило, в исследованиях историков и правоведов эти нормативные документы называются, но их анализ либо полностью отсутствует, либо неравномерно изложен с уклоном на анализ нормативного материала второй половины XIX века. Лакуны, образовавшиеся в отечественной историографии, способствовали формированию упрощенного представления о каторге, как исключительно карательной машине российского самодержавия. При этом на исправительную задачу, которую пыталась решать российская каторга уже в первой половине XIX века, должного внимания обращено не было. Не проанализировано законодательство, содержащее статьи, стимулировавшие исправление каторжных. К середине XIX века основным законом, регламентирующим положение каторжных, являлся Устав о ссыльных 1857 года издания, поэтому в предлагаемой работе предпринята попытка провести анализ статей этого сборника. Кроме того, на основе полученных результатов сформулирована концептуальная модель российского законодательства о каторге изучаемого периода. Достижение поставленной цели требует решения ряда задач. Прежде всего, необходимо проследить какие задачи выполняла российская каторга с момента ее учреждения и до середины XIX века. Поскольку в первой половине XIX века за рубежом проходило реформирование пенитенциарной системы, то требуется выяснить, использовался ли зарубежный опыт в России. В статье влияние зарубежного пенитенциарного опыта прослеживается через становление и функционирование Общества попечительного о тюрьмах. Определяется роль Общества в формировании новой концептуальной модели российского законодательства о каторге. Законодательному оформлению российской каторги, предшествовала большая правотворческая работа государственных органов. В эпоху Петра I Великого для развития промышленного производства, градостроения, переоснащения армии и флота требовались значительные финансовые вложения и дешевая рабочая сила. В этот период появились первые указы, учреждающие ссылку на каторгу (1689 и 1699 гг.). Каторга еще не имела значения высшего уголовного наказания тягчайших преступников, а являлась в основном местом нужного правительству принудительного труда. На каторгу, в качестве дешевой рабочей силы, не требующей государственных затрат, наряду с уголовными преступниками, направлялись бродяги, крепостные, а также лица, неспособные уплатить государственные повинности и частные долги для их отработки. Преступников использовали на гребных судах (галерах или каторгах)[2], на строительстве крепостей, на рудниках, мануфактурах и казенных заводах. Каторжные работы конца XVII – начала XVIII вв. можно классифицировать на временные работы и вечные. Временная каторга суровым наказанием не являлась, а была только одним из видов принудительных работ, так как каторжные не лишались чести, не шельмовались, и во время отбывания наказания каторжных, их женам и детям дозволялось их посещать[3]. Вечная каторга считалась более строгим наказанием. По причине бессрочности этого наказания семейный союз расторгался, жены осужденных имели право вступать в новый брак, постричься в монастырь, или жить в своих приданных деревнях. Но вечная каторга, как правило, самостоятельно не назначалась, а становилась последствием «членовредительных наказаний или шельмования»[4]. Статус высшей меры наказания каторга получила только после отмены в России смертной казни (1754 г.). Осужденных на каторгу стали подвергать избиению кнутом, вырезанию ноздрей, клеймению на лбе буквы «В», на одной щеке - «О», на другой – «Р». После чего их заковывали в кандалы и ссылали на вечные непрерывные каторжные работы[5]. Как такового закона, регламентирующего наказание каторгой, еще не существовало. Каторга, как и прежде, выполняла задачи наказания и удовлетворения фискальных интересов государства. После передачи Нерчинских рудников в ведомство берг-коллегии (1760 г.), восточносибирскую каторгу стали использовать еще и в целях колонизации восточных земель империи[6]. На каторгу ссылали за отступления от православных канонов, за государственные и уголовные преступления, а в период правления Елизаветы Петровны (законом от 13 декабря 1760 года) помещикам, осужденным на каторжные работы, было разрешено брать с собою в ссылку своих крепостных людей. Екатерина II Великая в 1765 году внесла изменения в закон от 13 декабря 1760 года. Помещики получили право не только брать своих крепостных с собой на каторгу, но без суда наказывать их ссылкой в каторжные работы и определять сроки этого наказания. Ссылкой на вечные работы в Нерчинские заводы и рудники наказывали крепостных, осмелившихся подать жалобы на своих помещиков «в собственные руки императрицы». Такой поступок расценивался как превеликая дерзость, не совместимая с положением раба[7]. Кроме того, Екатерина II в своем проекте от 1788 г. внесла предложение об организации в России каторжных тюрем и установила регламентацию некоторых правовых норм содержания каторжных. В указанном проекте предлагалось раздельное содержание всех заключенных по половому признаку и тяжести назначенного наказания, создание в губернских городах тюрем, состоящих из трех подразделений: для арестантов, приговоренных к смерти, вечному заключению и каторжным работам. Обращено особое внимание на ряд запретов для каторжных: содержание каторжных в изоляции от общества и отказ им в переписке с внешним миром. По проекту выдача письменных принадлежностей и бумаги определена возможной только с разрешения суда, при строгом контроле со стороны тюремной администрации за письменными работами поднадзорных. Проект умалчивал об отмене или изменении жестоких физических наказаний каторжных (избиения кнутами и плетьми, клеймения их раскаленным железом, вырывания им ноздрей). Проект Екатерины II законом не стал. Карательную политику России конца XVII – XVIII вв. характеризовало отсутствие четкого определения понятий преступления и наказания, а также наличие множественности субъектов, которым было предоставлено право характеризовать деяния преступными и применять в отношении лиц, их совершивших, наказания. Ссылка в каторжные работы регламентировалась «указным правом», поскольку законодательной регламентации этого наказания так и не было принято. Отечественный институт каторжных работ выполнял три основные задачи: наказание, удовлетворение фискальных интересов государства и колонизация. В конце XVIII - первой половине XIX вв. за рубежом проходило реформирование тюрем. Их пенитенциарная система была направлена на проведение совокупности мероприятий, которые одновременно выполняли задачи не только наказания, но и исправления заключенных. Наиболее распространенными являлись американские системы: пенсильванская и оборнская. Пенсильванская или филадельфийская пенитенциарная система применяла одиночное заключение, молчание, работу в виде награды заключенным за их послушание и раскаяние. Большое значение здесь придавалось религиозному воздействию. В оборнской пенитенциарной системе использовались те же средства исправления, что и пенсильванской. Отличие состояло в том, что заключенных разъединяли на ночь и обязательно привлекали их к разным работам[8]. По справедливому заключению исследователя тюремной реформы в России второй половины XIX века Симатова А.А. «…после проникновения новых систем на европейский континент, они подвергались серьезной корректировке, претерпевали существенные изменения с учетом местных условий. В большинстве европейских государств получили распространение смешанные системы, учитывающие достижения американских реформаторов»[9]. Не смотря на то, что в Российской империи законодательное оформление каторги началось в конце первой четверти XIX века (Устав об этапах сибирских 1822 г.),[10] идеи американских и европейских тюремных реформаторов конца XVIII – начала XIX вв. не могли не оказать влияние на российскую прогрессивную общественность. Результатом такого влияния можно считать появление в 1819 г. полугосударственной, полуобщественной организации «Общества попечительного о тюрьмах». После создания этой организации «заведование тюремной частью разделилось между Департаментом полиции и губернскими правлениями с одной стороны, и Обществом попечительным о тюрьмах (с его губернскими комитетами и уездными отделениями) – с другой»[11]. К 1851 г. попечение Общества распространилось на многие тюрьмы России. С 1855 г. - тюрьмы Восточной Сибири. Забайкальский областной попечительный о тюрьмах комитет образован в декабре 1855 г., а несколькими годами позже были созданы его Верхнеудинское, Нерчинское, Кяхтинское, Читинское дамское отделения[12]. Общество контролировало содержание в исправном состоянии тюремных зданий, их внутреннее устройство, правильное размещение арестантов с подразделением по половому признаку, званию, возрасту и роду преступления (как того требовали 22 - 26 статьи Устава о содержащихся под стражей [Св. Законов, Том XIV]). Осуществляло контроль над питанием арестантов, обеспечением их одеждой, обувью и всей необходимой, предусмотренной законом, хозяйственной утварью. Кроме того, уставом Общества предполагалось «попечение о скорейшем разрешении участи заключенных», «попечение о пересылаемых по этапу арестантах», «выкуп заключаемых за долги разного звания людей»[13]. В России это была первая структура, рассматривающая как общие вопросы тюремного ведомства (контроля над тюрьмами, и финансами, отпускаемыми на содержание арестантов, то есть заведование всей хозяйственной частью тюрем), так и вопросы организации тюремных мероприятий, направленных на исправление преступников через идейное воздействие на них, повышение культурного уровня заключенных, формирование их сознания. В уставе Общества средствами исправления арестантов представлялись такие мероприятия, как воспитание их на основе норм христианской нравственности и «занятие … приличными упражнениями», создание библиотек, где можно было бы познакомиться с книгами религиозного содержания, организация обучения арестантов грамоте. В качестве одного из средств исправления виделось привлечение тюремного населения к исправительным работам. Впервые в российской истории была поставлена задача исправления преступников. Эта задача станет постепенно вводиться в российское тюремное законодательство первой половины XIX века и оформляться в виде новой концептуальной модели законодательства о каторге. В начале XIX века под руководством графа М.М. Сперанского, назначенного в 1819 г. указом Александра I Павловича сибирским генерал-губернатором, стал разрабатываться проект преобразования сибирской ссылки. В 1822 г. увидел свет Устав о ссыльных, установивший правовую регламентацию ссылки. Нельзя не согласиться с выводами об этом основном законе, сделанными исследователем политической каторги в России З.В. Мошкиной: «он представлял из себя сборник действовавших в стране нормативных актов, которые определяли устройство органов управления, правила и порядок в местах поселения и заключения, порядок делопроизводства и правовое положение ссыльных. … Законы о ссылке не разграничивали ссыльнокаторжных по характеру преступлений, то есть не делили на политических и уголовных. Существовал единый общеуголовный кодекс о ссылке»[14]. В этом нормативном документе была введена классификация каторги на бессрочную каторгу и срочную. Предел бессрочной каторги определен в двадцать лет, после чего предполагалось освобождение каторжных и закрепление их за тем заведением, где они работали. Срочных каторжных по истечении срока их наказания должны были отправлять в ссылку на поселение, а бывших военных - к воинскому начальству[15]. Несколькими годами позже проводилась кодификация российского законодательства. Результатом работы стала систематизация законов, принятых после Соборного уложения 1649 года, составление новых сводных законов и их публикация. В 1830 г. вышло «Полное собрание законов Российской империи», состоящее из 45 томов, в 1832 году - отдельный «Свод законов» из 15 томов. В это первое издание Свода законов Российской империи был включен Устав о ссыльных[16]. В 1857 году в связи с появлением новых законов и подзаконных актов Устав о ссыльных был переиздан. В нем были переработаны, в соответствии с современными требованиями, нормы законодательства 1822, 1830-х и 1845 годов и, в контексте государственных преобразований (создания министерств и систематизации законов), представлена еще не завершенная, но новая модель правового регулирования каторги. Углубленное изучение Устава о ссыльных 1857 г. дает возможность понять, что каторга, как и прежде, оставалась тяжким уголовным наказанием. Это подтверждают нормативы Устава, регламентирующие организацию строгого каторжного режима, тяжелого каторжного труда и жестоких физических наказаний за преступления и проступки каторжных. В тоже время в Уставе прослеживается новое направление в российском законодательстве – гуманизации института каторжных работ. Статьи, обозначившие права каторжных и стимулирующие их исправление наводят на мысль, что каторга стала рассматриваться не только в качестве карательного органа, но и места возможного исправления преступника, как через наказание, так и через формирование у него послушания и раскаяния посредством морального и материального стимулирования. Таким образом, результатом работы российских законодателей первой половины XIX века стало создание к середине XIX века законодательства, в котором прозвучала новая задача института каторжных работ – исправление преступника. Для доказательства изложенного выше предлагаем подробно рассмотреть Устав о ссыльных 1857 г. (далее по тексту - Устав) [Т.XIV Свода Законов Российской империи 1857 г.]. В нормах Устава, определяющих правовой статус каторжных, можно выделить шесть групп: распределение каторжных в местах их водворения; надзор за каторжными; осуществление каторжными работ; наказания за нарушения законодательства в местах пребывания каторжных; права каторжных и нормы, стимулирующие их исправления. В соответствии с Уставом за уголовные преступления предусматривалось три вида ссылки: ссылка в каторжные работы, ссылка на поселение и административная ссылка. При этом каторга определялась в качестве наиболее сурового уголовного наказания, соединенного с лишением всех прав состояния человека [ст. 1, 2 Устава]. В зависимости от тяжести совершенного преступления Устав устанавливал разную степень суровости наказания ссылкой в каторжные работы – разные климатические условия места каторги и степень тяжести физических работ. Режим каторги должен был соответствовать роду каторжных работ, определенных приговором. Третья статья Устава классифицировала каторжные работы на: работы в рудниках, крепостях и заводах. Наиболее тяжелой физической работой считалась работа на сибирских рудниках, приисках и заводах [ст.4 Устава]. Правовой режим для каторжных, сосланных в крепости, исправительные дома и арестантские роты был менее суровым[17]. До 1840 г. партии ссыльнокаторжных до места назначения шли по этапу пешком, после 1840 г. при их доставке стали использовать подводы, а с постройкой железной дороги – железнодорожные вагоны и подводы (на промежутке пути от железной дороги до места назначения)[18]. Тяжесть наказания находилась в прямой зависимости от географии расположения каторги. Например, на территории Восточной Сибири, по причине суровости климата края, труднодоступности каторги из-за плохих дорог или бездорожья, каторга переносилась сложнее, чем тоже наказание в Тобольске, Перми или Финляндии. Поэтому самых опасных преступников ссылали в Восточную Сибирь, а с открытием Сахалинской каторги – на остров Сахалин. В соответствии со статьей 553 Устава каторжные делились на разряды. Каторжные, находившиеся в ведомстве Нерчинского Горного Правления и Казенных Палат, подразделялись на каторжных первого и третьего разрядов. В свою очередь каторжные первого разряда классифицировались по отделениям на бессрочных, то есть осужденных на работы без срока; осужденных на срок от 15 до 20 лет и осужденных на срок от 12 до 15 лет. Каторжные третьего разряда – соответственно на сроки от 6 до 8 лет и от 4 до 6 лет. Разделение по разрядам и отделениям предусматривало организацию разных условий каторжного режима. Устав требовал выделение каторжных знаками на одежде [ст. 554 Устава], их раздельное содержание в соответствии со степенью присужденного им наказания и по половому признаку. Строгий контроль предполагался за отдельным содержанием бессрочных первого разряда от всех остальных категорий каторжных [ст. 557 Устава]. С момента поступления на каторгу каторжных всех отделений причисляли к отряду испытуемых и содержали в тюрьмах при заводах, фабриках, приисках и рудниках. Сроки испытательных работ находились в прямой зависимости от степени наказания. Они устанавливались для каторжных первого разряда: 1) бессрочным – восемь лет; 2) присужденным к работам на время от пятнадцати до двадцати лет – четыре года; 3) присужденным к работам на время от двенадцати до пятнадцати лет – два года. Каторжным третьего разряда: 1) присужденным к работам на время от шести до восьми лет – полтора года; 2) присужденным к работам на время от четырех до шести лет – один год [Ст. 569 Устава]. В период прохождения испытательного срока на каторжных налагались оковы [ст. 556 Устава]. Наказание каторгой предполагало обязательное содержание преступников в оковах. При этом вес оков, ношение только наручников или ручных и ножных оков одновременно определялись в зависимости от разряда каторжного, его половой и возрастной принадлежностей. Например, в период прохождения испытательного срока, бессрочных каторжных первого разряда обязаны были содержать в ручных и ножных оковах, а каторжных всех остальных разрядов и отделений - только в ножных. Требование налагать ножные и ручные оковы на бессрочных каторжных распространялось также на женщин. Но их оковы предполагались менее тяжелыми, чем мужские. На женщин-каторжанок всех других разрядов и отделений эта мера наказания не распространялась [ст. 556 Устава]. Временное снятие оков разрешалось в интересах производства на период выполнения сложных работ и с согласия высшего местного начальства [ст. 564 Устава]. Закон устанавливал регламентацию каторжных работ. Они осуществлялись обязательно под надзором военного караула и должны были соответствовать тяжести работ, определенных судебным приговором [ст. 560 Устава]. В обязанности тюремной администрации входил контроль над проведением работ, их изменением и, с разрешения генерал-губернатора, предусматривалось право устанавливать новые виды работ [ст. 561 Устава]. На самые тяжелые работы употреблялись каторжные первого разряда [ст. 561 Устава]. Подробного перечисления и описания каторжных работ не давалось, но Устав подчеркивал, что работы должны быть особо тяжелыми. О жестокости каторжного режима середины XIX века, сохранившихся здесь рудиментах российского средневековья свидетельствуют нормы физических наказаний, определенных каторжным статьями 799 - 868 шестого отделения Устава. Физические наказания являлись одной из составляющих наказания каторгой по приговору суда. Кроме того, администрация каторги имела право самостоятельно налагать физические наказания на каторжных за совершенные ими преступления и проступки в период прохождения ссылки в местах назначения. Физическая расправа с нарушителями порядка на каторге была суровой. Нормы, изложенные в шестом отделении Устава, классифицированы на четыре группы: I – о родах и степенях наказания; II – о назначении меры наказания по степени виновности, о усилении, смягчении и замены наказания; III – о порядке определения наказания и их исполнения; IV – об изъятиях из общих правил в порядке производства следственных и судных дел о преступлениях ссыльных [ст.ст. 799-868 Устава]. Прежде всего, физическим наказаниям подвергались преступники, осужденные на каторжные работы в рудники или на заводы с лишением всех прав состояния и с телесным наказанием [ст. 797 Устава]. После вынесения судом приговора таких осужденных подвергали обязательной «порке» и клеймению. Наиболее жестокие телесные наказания были предусмотрены для сосланных в рудники. Для них параграфами первым и вторым 797 статьи Устава, в строгом соответствии с разрядом и отделением наказания каторгой, определено бессрочное время прохождения каторжных работ и телесные наказания шпицрутенами от шести до трех тысяч ударов и приковывание к тележке на срок от трех лет до года. К этим наказаниям добавлялось еще их пребывание в отряде испытуемых от бессрочного периода до 10 лет. Менее строгие нормы телесных наказаний прописаны для осужденных на каторжные работы в крепости и на заводы, а также для каторжных исправительных арестантских рот и рабочих домов [§ 3 и 4 ст. 799 Устава]. В середине XIX века пережитком средневековых порядков на каторге являлось обязательное клеймение каторжных. Клеймили всех приговоренных к каторжным работам, что соответствовало 28 статье Уложения о Наказаниях. Неясные клейма возобновлялись. Клеймение каторжных, совершивших побег из мест их пребывания, производилось на основании статьи 815 Устава. Закон освобождал от этой процедуры только женщин и каторжных, не достигших возраста двадцати одного года [ст. 833 Устава]. Таким образом, после оглашения приговора суда, преступников, ссылаемых в каторжные работы, в соответствии с Уставом должны были подвергнуть клеймению, избиению шпицрутенами или плетьми, на них должны были надеть оковы и отправить на очень тяжелые, опасные для здоровья и жизни физические работы. Начальник Главного тюремного управления А.П. Соломон в своем очерке об истории и современном положении сибирской ссылки писал, что изучение государственными органами положения ссылки и каторги в первой трети XIX века выявило неудовлетворительное состояние сибирской каторги.[19] Каторга испытывала дефицит рабочих мест, что становилось одной из причин нарушения дисциплины и не соответствовало требованиям наказания каторгой. Условия содержания каторжных на заводах были неудовлетворительными. Но наиболее тревожным для правительства недостатком организации каторги и следствием неудовлетворительного надзора за каторжными являлось большое количество побегов из мест отбывания наказания. Все это требовало пересмотра на законодательном уровне наказания каторгой. Для разработки возможных вариантов по устранению недостатков в организации каторжных работ на территории Сибири был создан Секретный Комитет под председательством графа Кочубея. Результатом его работы стало согласие Николая I ввести в России закон о применении смертной казни для каторжных. Наказание смертной казнью предполагалось в строго оговоренных случаях «совершения ссыльными преступления «политического оттенка»». В перечне преступлений названы: заговор против царя и правительства; бунт, сопровождаемый грабежом, убийствами, поджогами, взломом тюрем и освобождением преступников; доказанное склонение жителей края к бунту и неповиновению; открытое неповиновение (в месте содержания каторжных) военной силе и начальству; насильственные действия к освобождению из содержания в каторжной работе; таковые же, но соединенные с насилием охраны, направленные на получение свободы из тюремного заключения[20]. В Уставе о ссыльных 1857 г. нет статьи, определяющей наказание смертной казнью за преступления и проступки каторжных. Высшая мера наказания - наказание шпицрутенами от двух до трех тысяч ударов с приковыванием к тележке на период от года до трех лет и содержание в отряде испытуемых от пятнадцати до двадцати лет - назначалась за третий и последующие побеги каторжных [ст. 808, §§ 1, 2 Устава]. Необходимо уточнить, что побегом признавалась самовольная отлучка из мест каторжных работ или находящегося при них селения более трех суток, если отлучившийся после названного срока был пойман, или если он сам вернулся позже семи дней со дня отлучки [ст. 809 Устава]. Статьи 797, 808 и 809 Устава дают возможность понять, что летальный исход после применения к каторжным физических наказаний был возможен, поскольку легко представить состояние здоровья человека, испытавшего на себе шесть тысяч ударов металлическим прутом. Отсутствие в Уставе статей о смертной казни компенсировалось наличием статей о наказаниях, применение которых на практике создавало реальную угрозу для жизни каторжных. Закон регламентировал наказания за обмен между каторжными и ссыльными именами и фамилиями. Наказание состояло из двух составляющих - телесного (до ста ударов розгами) и отправления в работу сообразно первоначальному осуждению, но сверх назначенного судебным приговором срока еще сроком от двух до пяти лет. Бессрочные каторжные приговаривались к увеличению времени пребывания их в разряде испытуемых на срок до десяти лет. Наказания, предусмотренные за преступления и проступки каторжных, были жестокими и различались в зависимости от тяжести совершенного преступления. Женщины, престарелые и увечные люди от телесных наказаний не освобождались, но мера наказания назначалась им соразмерная их сил, вследствие предварительного медицинского заключения. Женщин не приковывали к тележке, а вместо наказания шпицрутенами приговаривали к наказанию плетьми от восьмидесяти до ста ударов [ст. ст. 830 – 833 Устава]. Таким образом, в Уставе о ссыльных 1857 г. были регламентированы такие мероприятия, как организация в местах каторги особо строгого режима и тяжелого физического труда, применение жестоких физических наказаний, то есть институт каторжных работ в России первой половины XIX века выполнял карательную функцию. Каторга выступала в качестве высшей меры уголовного наказания. Одновременно в Устав о ссыльных 1857 г. были включены статьи, свидетельствующие о возникновении у каторжных некоторых прав, и нормативы, направленные на стимулирование исправления каторжных, что указывает на изменение российского законодательства в сторону его гуманизации. Уставом определялось право каторжных на подачу жалоб и прошений. Ссыльнокаторжные состояли в ведении Казенных Палат или, по принадлежности, Нерчинского Горного Правления. Они пользовались покровительством Экспедиции о Ссыльных или Областного Правления той губернии (области), где находились. В случае необходимости, на основании 545 статьи Устава каторжным людям предоставлялось право подавать жалобы и прошения в перечисленные государственные органы. При этом определенных требований по содержанию этих жалоб и прошений не устанавливалось. Каторжные имели право в особых, оговоренных Уставом случаях, на облегчение урочной работы или полное освобождение от нее при условии письменного разрешения на то высшего местного начальства. Такими случаями считались тяжелые заболевания или увечья каторжных. Престарелые и искалеченные каторжные могли быть полностью освобождены от физических работ [ст. 592 – 601 Устава]. Свидетельство о невозможности по состоянию здоровья использовать каторжных на работах выдавалось в округе губернского города комиссией, в которую входили советник Казенной Палаты, чиновник (ревизор) со стороны губернского правления или земский чиновник и лекарь. В случаях отдаленности каторги от губернского города такое право предоставлялось комиссии из члена земской полиции, окружного стряпчего и лекаря при заводе. Ссыльнокаторжным казенных винокуренных заводов Иркутской губернии освидетельствование их здоровья производилось один раз в год в Иркутском округе асессором или чиновником особых поручений Казенной Палаты совокупно с перечисленными выше лицами. Каторжным, неспособным работать по состоянию здоровья, закон предписывал заключение в заводских тюрьмах на срок, строго регламентированный в соответствии с их классификацией на разряды, а также пребывание в богадельнях при условии письменного на то разрешения Горного Управления или Казенных Палат и подтверждения этого разрешения губернатором. Больных каторжных, отбывших тюремный срок, при невозможности их перевода в разряд ссыльных поселенцев, предполагалось помещать в заведения общественного призрения. Наличие в Уставе о ссыльных 1857 г. статей о правах каторжных: право на подачу жалоб и прошений, прав на облегчение урочной работы, освобождение от физических работ и снятие кандалов с больных и немощных – это первые ростки нового концептуального направления, характеризующего начавшийся процесс гуманизации российского законодательства. Проблема прав заключенных поставленная еще в первой половине XIX века и обозначенная в Уставе о ссыльных 1857 г. остается актуальной до настоящего времени. Еще одним доказательством гуманизации российского законодательства являются статьи Устава, стимулирующие нравственное исправление преступника. В качестве универсального инструмента воздействия на психику каторжных использовалась религия. По мнению законодателей XIX века воспитание каторжных на основе христианской морали должно было стимулировать их нравственное исправление («лечить душу», вести к покаянию и осознанию преступником своей вины), и одновременно исправлять поведение, формируя в них послушание, опрятность и трудолюбие. С целью религиозного влияния на каторжных, в тюрьмах должны были ежедневно проводиться утренние и вечерние молитвы [ст. 567 Устава]. В торжественные и праздничные дни, когда работы прекращались, в утренние часы, сверх времени на молитвы и непосредственно перед ней, назначалось время для чтения особого поучения или назидательной книги [ст. 566 Устава]. Уставом предоставлялось дополнительное время для приготовления к исповеди и приобщению к Святым таинствам. Для каторжных не православного, но христианского вероисповедания также предусматривалась возможность создания условий для исполнения христианского долга [ст. 567 Устава]. Действенной мерой воздействия на каторжных с целью их исправления являлось моральное и материальное стимулирование примерного поведения каторжных в период прохождения ими испытательных работ. Это стимулирование отражено в испытательных сроках, которые различались в зависимости от степени наказания [Ст. 569 Устава]. Лица, подававшие надежду на исправление, то есть доказавшие своим поведением наличие у них трех добродетелей «воздержанности, опрятности и трудолюбия» переводились в отряд исправляющихся [ст. 570 Устава]. Перевод производился Горным Правлением и Казенной палатой, о чем объявлялось каторжным в присутствии высшего местного начальства и духовного лица. При этом священник обязан был объяснить значимость такого перевода, акцентируя внимание на возможных вариантах улучшения условий режима для категории исправляющихся каторжных [ст. 571 Устава]. После процедуры перевода в отряд исправляющихся закон предписывал содержание каторжных без оков, их проживание и употребление в работы отдельно от испытуемых, но под надзором мастеровых или заводской охраны. В отдельных случаях им могли доверить надзор за другими каторжными, для них предусматривались дополнительные увольнения от работ, а рабочим дням велся особый учет [ст.ст. 572, 575, 577 Устава]. Каторжным первого разряда через три года, а третьего разряда через один год после поступления в отряд исправляющихся, из общей заработанной суммы могли быть выделены средства на проживание не в остроге, а в комнатах заводских мастеровых, или в построенных для себя домах на земле, принадлежащей заводу. Разрешалось вступать в брак. Назначенное пособие выдавалось натуральным продуктом так, чтобы наличные деньги не превышали третьей части всего назначенного к отпуску количества, отпускался лес для постройки домов [ст.ст. 577-579 Устава]. Исправление стимулировали даже дополнительные выходные дни, установленные статьей 574 Устава специально для каторжных, перечисленных в отряд исправляющихся. Каторжные, состоящие в отряде исправляющихся, кроме выходных дней, определенных для всех каторжных статьями 566, 567 и 568 Устава, располагали дополнительным временем для отдыха. Если с момента поступления в разряд исправляющихся каторжные не подвергались никакому наказанию, то на основании ст. 582 Устава у них десять месяцев считались за год действительных каторжных работ, и, соразмерно с этим, сокращалось время работ, назначенное приговором. Окончивших сроки, определенные приговором, каторжных зачисляли в разряд ссыльнопоселенцев и направляли в отдаленные места Сибири. Осужденных на каторгу бессрочно могли освободить не раньше чем через двадцать лет, при условии их нравственного исправления и с разрешения высшего начальства Восточной Сибири [ст. 602 Устава]. Таким образом, в России первой половины XIX века проходил процесс систематизации законов, принятых после Соборного уложения 1649 года, составления новых сводных законов и правового оформления института каторжных работ. В результате к середине XIX века было создано законодательство, в котором нашла отражение еще не завершенная, но новая модель гуманизации российской каторги. Каторга стала рассматриваться не только в качестве института наказания, но и исправления преступника. Нравственное исправление предполагалось через религиозное на него воздействие, исправление поведения - через наказание и такие гуманные методы, как моральное и материальное стимулирование. В качестве стимула выступали дополнительные выходные дни, изменение условий быта, труда и надзора, возможности для создания семьи, строительства при заводе дома и проживания в нем со своей семьей, сокращение срока каторжных работ, определенных приговором. Еще одним элементом, подтверждающим новое гуманное направление в законодательстве о каторге середины XIX века, стало наличие в нем статей о правах каторжных: на подачу жалоб и прошений, облегчение урочной работы, освобождение от физических работ и снятие кандалов с больных и немощных. Законодательная регламентация прав каторжных устанавливалась для защиты каторжных от произвола тюремной администрации и служащих. Новая концептуальная модель российского законодательства первой половины XIX века формировалась не обособленно, а под влиянием тюремных преобразований прошедших в странах Западной Европы и США. Результатом этого влияния стало создание в 1819 г. первой в России полуобщественной полугосударственной организации Общества попечительного о тюрьмах, которое и положило начало введению в отечественное законодательство новой задачи - исправления преступников. Изменение задач каторги, закрепление в отечественном законодательстве достижений мировой пенитенциарной мысли (положения о правах заключенных, принципов исправления и перевоспитания арестантов, гуманизации режима их содержания, участия общественности в тюремной жизни), свидетельствует о набирающей силу в первой половине XIX века тенденции гуманизации российского общества. Внедрение в законодательство о каторге новой задачи исправления преступников, не исключало карательную функцию каторги, пережитки ее средневековой организации. Это указывает на незавершенность нового направления. Элементы гуманизации института каторжных работ постепенно станут вводиться в российское тюремное законодательство и оформляться в виде новой концептуальной законодательной модели. К середине XIX века к трем задачам, которые выполнял российский институт каторжных работ (наказание, удовлетворение фискальных интересов государства и колонизация), добавилась новая задача – исправление преступника. Примечания: -------------------------------------------------------------------------------- [1] Андреев В.Н. Содержание под стражей в СССР и России (порядок и условия). - М., 2000; Беляева Л.И. Патронат в России (XIX - нач. XX вв.). - М., 1996; Детков М.Г. Тюрьмы России: память истории: Монография. - Вологда, 2001; Зубков А.И. и др. Пенитенциарные учреждения в системе Министерства юстиции России. История и современность.- М., 1998; Лисин А.Г., Петренко Н.И., Яковлева Е.И. Тюремная система Российского государства в ХУШ - начале XX вв. - М., 1996; Рассказов Л.П., Упоров И.В. Лишение свободы в России: истоки, развитие, перспективы, - Краснодар, 1999. Диссертационные работы: Аладьина Л.С. Уголовно-исполнительная политика Российского государства (вторая половина XVII -первая четверть XIX вв,): Дис… канд. юрид. наук. - М., 2003; Бортникова О.Н. Развитие пенитенциарной системы Тобольской губернии в конце XIX - начале XX вв.: Дис… канд. ист. наук. - Тобольск, 1998; Мошкина З.В. Политическая каторга в России и социально-психологический облик политкаторжан.: Дис... д-ра ист. наук. - М., 1999; Петренко Н.Л. Становление и развитие уголовно-исполнительной системы России: Дис… д-ра юрид. наук. - М., 2002; Печников А.П. Главное тюремное управление Российского государства, 1879 - октябрь 1917 гг.: Дис… д-ра юрид. наук. - М., 2002; Симатов А.А. Тюремная реформа в России (1860-90-е гг.): Дис... канд. ист. наук. – Иркутск, 1998. [2] Артикул воинский 1715 года предусматривал наказания, связанные с посылкой на каторгу на время или же ссылкой на галеру. [3] Ссылка в Сибирь. Очерк ее истории и современного положения. Для Высочайше утвержденной комиссии о мероприятиях по отмене ссылки. – СПб: Типография СПб Тюрьмы, 1900.- С.10. [4] Там же [5] Там же. – С.11. [6] Гернет М. К статистике смертной казни //Право. - 1907. - № 31.- Стлб. 2100-2110; Жуков Н.Н. Из недр архива (Материалы к истории Нерчинской каторги) //Нерчинская каторга: Сб. Нерчинского землячества. - М.: Изд-во политкат., 1933. - С. 7; Исаев М. Предстоящее преобразование каторги //Право.-1911.- №6.-Стлб. 321-332; Право. - 1907.- № 43. - Стлб. 2799-2800; 1908. - № 16 - Стлб. 922-932; 1909. - № 11. - Стлб. 711, 712; 1912. - № 11.- Стлб.599-611; Предстоящее преобразование каторги //Тюремный вестник.-1910.- №№ 6-7. - С. 897. [7] Гернет М.Н. История царской тюрьмы. - М.: Госюриздат, 1962. - Изд-е 3. - Т. 1. - С. 64-65. [8] Фойницкий И.Я. Курс тюрьмоведения (1874 - 1875). – СПб, 1875. [9] Симатов А.А. Тюремная реформа в России (1860-90-е гг.): Автореф. дис... к.и.н. – Иркутск, 1998. – С. 16. [10] Мошкина З.В. Политическая каторга в России и социально-психологический облик политкаторжан.: Дис... д-ра ист. наук. - М., 1999. [11] Путеводитель по Государственному архиву Российской Федерации. – Ф.123. – Оп.2. [12] Мангурова С.Ч. Общественная и частная благотворительность в Забайкалье во второй половине XIX – начале XX вв. – Улан-Удэ: Издательско-полиграфический комплекс ФГОУ ВПО ВСГАКИ, 2005. – С.109. [13] Устав Общества попечительного о тюрьмах 1851 г. – Гл. 1, § 3. [14] Мошкина З.В. Политическая каторга в России и социально-психологический облик политкаторжан.: Дис... д-ра ист. наук. М., 1999. – С. 29. [15] Ссылка в Сибирь. Очерк ее истории и современного положения. Для Высочайше утвержденной комиссии о мероприятиях по отмене ссылки. – СПб: Типография СПб Тюрьмы, 1900. - С.17. [16] Свод Учреждений и Уставов о ссыльных //Свод законов Российской империи. Т. 14. – СПб., 1832. [17] Правовой режим для каторжных, сосланных в крепости, исправительные дома и арестантские роты был менее суровым, чем для каторжных, отбывавших работы в рудниках, на приисках, заводах и фабриках Сибири. По этой причине, при изучении Устава о ссыльных 1857 г., рассмотрены юридические нормы, предусмотренные для каторжных, отбывавших ссылку в рудниках, на приисках, заводах и фабриках. [18] Мангурова С.Ч. Общественная и частная благотворительность в Забайкалье во второй половине XIX – начале XX вв. – Улан-Удэ: Издательско-полиграфический комплекс ФГОУ ВПО ВСГАКИ, 2005. – С.98-99. [19] Ссылка в Сибирь. Очерк ее истории и современного положения. Для Высочайше утвержденной комиссии о мероприятиях по отмене ссылки. – СПб: Типография СПб Тюрьмы, 1900.- С.29-30. [20] Там же | |
| Просмотров: 821 | Комментарии: 1 | Рейтинг: 0.0/0 |
| Всего комментариев: 0 | |